«Какие здесь были церкви!..»- В Козьмодемьянске раньше была церковь Космы и Дамиана?- Придел в их честь был в Никольской церкви. Успенский придел и Космо-Дамианский. А сейчас в честь Небесных покровителей города ничего нет. И храм Никольский стерт с лица земли. Праздновали 400-летие Козьмодемьянска, в городе ни одной церкви не былоА ведь какие здесь были церкви, и монастыри стояли. Козьмодемьянский Свято-Троицкий монастырь как основался. В селе Малый Сундырь была приходская церковь Свято-Троицкая. Один старец все, что имел, продал и купил Четьи-Минеи - жития святых на круглый год. Ходил по деревням, читал Четьи-Минеи и по-марийски рассказывал о святых угодниках. И своими проповедями весь горно-марийский край потряс. По его проповедям люди устремились к Богу, укреплялись в вере. И три девушки в селе Малый Сундырь пришли к батюшке: хотим Богу свои жизни посвятить. Девушки прислуживали при церкви, молились. Следом за ними другие пришли, третьи, четвертые Организовали там прекрасный хор. И вот уже около пятидесяти насельниц в общинке. Негде стало им жить. Купец Иван Матвеевич Зубков купил для них дом, потом еще один, приобрел землю для переселения девушек. И за короткое время устроили монастырь, до пятисот насельниц собралось! Вот как много желающих было раньше. У нас вот в Михаило-Архангельском монастыре хоть бы оставили осто
«Время было крутое»Ну тогда как жили. Духовно, нравственно-то Церквей не было. В 37-м году нашего, пайгусовского, священника забрали - и с концом, сослали его на принудительный труд, и там он погиб. Мы жили, ничего не знали. Думали, нигде не осталось и церквей-то. Потом, в 43-м году, когда разрешили, стали в домах служить. А церквей в нашей округе еще долго не было. Ни в деревнях, ни в Козьмодемьянске. Без молитвы жили, без Богослужения. Помню, Пасху встречали. В деревне на припеке снег оттает, и мы, мальчишки, с утра до вечера там день проводили. Старшие играют в карты, а мы прыгаем рядом, бегаем. Ни одного Божьего слова! Пасху праздновать вышли, а о Боге и словечка ни единого нет. Родители были верующие, а тоже тогда и молиться-то боялись, скрывали веру. Молитвословы дома держать боялись, прятали. Такое было время. Конечно, кто не боялся, тот и тогда молился. Но даже и в те времена у нас посты в среду и пятницу держали. Ведь по Типикону эти два дня приравниваются по строгости к Великому посту. А устав церковный крепко люди помнили. И не только в посте, но и в праздниках. Крестьяне ведь пряли и ткали, ходили мы в самотканых одеждах, - но под воскресенье бросали все рукоделия. В колхозах в праздники - Ильин день, на Троицу, в Преображение Господне - насильственно гнали на работу. И верующие как противились, чтобы в церковные праздники не выходить на работу! Дух старины сохранялся. А молитвы-то не было! Которые уже и посты не стали держать, и без венца стали жениться, выходить замуж. Вот такое пошло-поехало.Мы живем сейчас, наверное, на самой вершине материального благополучия. Все у нас есть, дорогие машины и дома, одежда блестит, сверкает и шуршит. А духовно обеднели. Храмов построено много, а на службе пусто. В соборном храме городском - одна певчая на клиросе поет А в детстве, помню, в сельских храмах по два, а то и три хора было: большой, малый и ученический. И как пели!.. Заслушаешься.Уже после войны, в сорок шестом, открыли церковь в Земелеве, я стал ходить в церковь - и так там было хорошо! Пение было такое слаженное, красивое. Я познакомился с певчими. В 1958 году меня пригласили псаломщиком. Но при Хрущеве пошли нападки на Церковь, и в 1962 году в Земелеве решили храм закрыть. Мы вдвоем с одним нашим церковным поехали в Москву хлопотать. Собрали подписи односельчан в защиту церкви и отвезли в Москву. А там регистрируют всех, кто приезжает с заявлениями. Оттуда сообщили в местные органы власти, кто ездил. И такое поднялось!.. Весь церковный совет заставили переизбрать за то, что мы ездили жаловаться в Москву. Но мы успели вовремя, церковь отстояли. Еще бы день или два - и закрыли бы церковь, ничего бы мы уже не смогли сделать. А через две недели меня вызвали в Казань - тогда наши приходы относились к Казанской епархии. Архиепископ Михаил (Воскресенский) мне предложил стать священником. Я говорю: «Владыка, как я могу служить священником, я недостоин, у меня столько недостатков!» А он ответил: «Вот такой и нужен священник, который знает свое недостоинство и свои недостатки». Рукоположил в диакона, потом во священника.Поставил меня на приход Мышера. И там я только девять месяцев прослужил. Время было крутое. Уполномоченный воспользовался моей просьбой перевести меня послужить поближе к родителям и настоял на том, чтобы Владыка перевел меня на другой приход. А на мое место, где я служил, он заранее задумал никого не давать, чтобы закрыть этот приход. А ведь тогда быстро все делалось. Сначала закрывают приход: «нет священника», потом снимают кресты и купола, а там и церковь рушат. И я одной девушке из церковного совета подсказал, как мы в Земелеве действовали, чтобы скорее действовали, не упустили время. Она тоже заявления собрала от верующих и поехала в Москву. А ее тут же как безработную на три года на принудительные труды сослали, на лесоразработки. Местные власти быстренько церковь закрыли. А здание было деревянное, люди туда ходили, свечки зажигали, молились. И в один день церковь сгорела. Тогда-то и выяснилось, что, оказывается, из центра приходило решение церковь оставить верующим, не закрывать. Но от людей это решение правительства скрыли. Девушки, которая ездила в Москву хлопотать, в деревне не было, ее упрятали в леса, а больше некому было взяться отстаивать церковь. Притесняли священников Мы вот ровесники с протоиереем Иоанном из Сумок - духовником епархии, он известный священник. Когда у него были дети маленькие, от него потребовали: «Подпишись, что не будешь воспитывать детей в религиозном духе!» Но он отказался: «Я священник, как же я могу воспитывать детей в безбожии?»И от меня уполномоченный решил избавиться. Уже на новом приходе вызывает: «Сдавай регистрацию и на все четыре стороны!» Но ведь без церкви я не мог Послужил недолго псаломщиком на одном приходе, потом перешел на другой Когда разрешили, снова стал служить священником, годика два вроде было нормально. А потом - уполномоченный ведь так за мной и следил. У них тактика была хитрая: между священником и церковной двадцаткой клин вбивать, заводить всякие кляузы. Он говорит двадцатке: «Вы в церкви хозяева. Наблюдайте за священником, если чего не нравится, мне напишите. Я вам другого священника дам». А в двадцатке нашего прихода была пьянка заведена. Я это, конечно, обличал. Им это не по нутру пришлось. И довели до того, что невозможно было остаться. Владыка меня защищал, но ничего не мог поделать. Все рычаги власти были в руках у уполномоченных, у советских органов. И мне приходилось менять места службы Служил и в деревнях, и в Коротнях, в Иоанно-Предтеченском храме, и в Козьмодемьянске.
С архимандритом Варлаамом (Семеновым) редакцию «Благовеста» связывает давняя дружба, в газете были и раньше публикации об этом мудром батюшке. Несколько лет он был настоятелем Смоленского собора в марийском городке Козьмодемьянске, а четыре года назад взял на себя нелегкий труд - восстанавливать на пустом месте Михаило-Архангельский монастырь в дальней деревеньке Новая Слобода на берегу реки Суры. А ведь в этом году отцу Варлааму исполняется восемьдесят лет! И вот мы решили вновь навестить батюшку Варлаама. Позвонили в Смоленский собор, чтобы узнать, где сейчас можно его найти. - А архимандрита Варлаама у нас больше нет, - ответил женский голос. - Он теперь схиархимандрит Лаврентий, 23 августа Владыка (Архиепископ Йошкар-Олинский и Марийский Иоанн - ред.) постриг его в схиму. Только сейчас батюшка ушел причащать больную, перезвоните позже В тот же день мы дозвонились до отца Лаврентия - и получили благословение на приезд сотрудницы «Благовеста» в Козьмодемьянск. И вот он - волжский город, соединивший в своем названии имена двух издавна чтимых святых, Космы и Дамиана. Город хорошо виден от пристани Коротни, и даже белые буквы на крутом склоне можно разобрать: Козьмодемьянск. Рядом высится храм, увенчанный зеленым куполом. Но это вовсе не Смоленский собор, а Троицкий храм. Смоленский - в нижней части города и через Волгу его не увидать.А когда быстроходный паром доставил немногочисленных пассажиров на другой берег, не составило труда найти и Смоленский собор. Величавый, очень красивый храм из красного и белого кирпича с устремленными ввысь куполами Поговорить с батюшкой удалось после трапезы в гостеприимном церковном доме, уже после долгого вечернего Богослужения, которое и совершал схиархимандрит Лаврентий.Козьмодемьянск - центр Горномарийского района респуцблики Марий Эл, и батюшка Лаврентий, как оказалось, из горных марийцев. Есть, пояснил он, горные марийцы, есть луговые. - А чем они отличаются?- спрашиваю.- Речью. Друг с другом говорим - что-то понимаем, что-то нет. Нам легче говорить между собой по-русски. - Вы росли среди верующих? В какой семье выросли?- В крестьянской семье, самой бедной. Родители в колхоз не шли, и у нас тогда землю отобрали, лошадь и корову увели. Чтобы прокормиться, я подростком скотину пас.- Детей много было в семье?- Двое, брат и я. Брат ушел в армию и жить к нам не вернулся: женился и жил в стороне. А я один остался у родителей. Двенадцать лет мне что ли было, когда родителям пришлось вступить в колхоз. Вот и мне тогда пришлось поработать
Давний молитвенник о газете «Благовест», известный священник Йошкар-Олинской епархии архимандрит Варлаам (Семенов) принял великую схиму и стал схиархимандритом Лаврентием.
Батюшка из Марийского края
Святые Блаженные
Православный календарь
Клуб знакомств СВЕТЕЛКА
Православная трапеза
В защиту нравственности
Православная культура
Из церковной практики
Батюшка из Марийского края - БЛАГОВЕСТ
